Церковь против пластика

Алексей Норин ответил, что вся информация о человеке уже хранится везде, где нужно. УЭК лишь маршрутизирует ее, а не агрегирует. «Мы не насаждаем какой-то продукт, а даем удобный инструмент, и УЭК аналог паспорта, а не замена», – повторил Норин и отметил, что обсуждать нормы действующего федерального закона (ФЗ № 210) не приходится.

Тогда представитель РПЦ Андрей Титушкин выступил уже от имени налогоплательщиков и попросил уточнить, сколько денег из федерального бюджета выделяется на УЭК. А также спросил, как будут обслуживаться те люди, которые отказываются от пластиковой карты – и от универсальной электронной, и от банковской.

Представитель Минкомсвязи Александр Заверячев пришел на помощь коллеге по госпроекту и сообщил, что за счет федерального бюджета УЭК вообще не финансируется. Накоплен позитивный опыт с социальными картами в разных регионах, когда бизнес и коммерческие организации брали на себя эти расходы. На федеральном уровне принято решение развивать частно-государственное партнерство. Всю структуру курирует Минэкономразвития. Вопрос о финансировании и соучастии в проекте решается в каждом регионе отдельно.

Андрей Титушкин спросил, как же организовать партнерство с коммерческими компаниями, ведь те обязательно захотят получить прибыль. Норин, уже в явном раздражении, повторил, что статьи расходов на УЭК в бюджете страны нет. А федеральная уполномоченная организация финансируется учредителями, тремя банками, и соответствующая информация есть на сайте «УЭК». Сергей Черноморов, председатель совета директоров HandyBank, выступил в защиту банков и ответил верующим, что банки, конечно, обслуживают клиентов, у которых нет пластиковой карты.

Отвечая на вопрос о возможном введении государственной электронной почты, Александр Заверячев сообщил, что это дело добровольное, и что такая почта будет внедрена в течение года.

Тимур Аитов предложил представителю церкви просвещать людей, объяснять, что карта – это идентификатор, как номер мобильного телефона, который уже есть у всех. Андрей Титушкин ответил, что верующие реагируют по-разному: кто-то боится Антихриста, кто-то боится кражи личности или идеологического давления. Люди не хотят впадать в идеологическую зависимость от электронных технологий. Это не только бизнес, но и вмешательство в частную жизнь людей. По словам Титушкина, в Европе такое идеологическое давление на людей уже оказывается. В нашей стране картам не доверяют, хранят деньги под подушкой. Но платежные карты – это вещь добровольная, а верующие боятся, что внедрение УЭК будет насильственным.

В своем выступлении Сергей Черноморов (HandyBank) высказал мнение, что технологии платежей в России ничего не сдерживает. Объемы продаж гаджетов растет, скачивается куча программ. 80% банков в России имеют интернет-банкинг, но уровень проникновение – лишь 5–7% клиентов. Лишь небольшое количество банков представило удобные предложения для мобильного банкинга для платформ iPhone или Android. О мобильном банкинге много говорят, но он так и не продвинулся в массы. Пользователь думает: «Подумаешь, ввели инновацию, а мне удобнее выполнять операцию по старинке». Новая операция обязательно должна заменить прежний способ действий. Этот маркетинговый феномен недооценен нашими банками.

Новый закон о национальной платежной системе (НПС) был сильно притянут за уши, чтобы легализовать электронные деньги. Он привнес в банковскую жизнь новое терминологическое поле, которое не совсем совмещается со старым. Зато закон открыл банкам путь в электронные деньги. И Черноморов предсказывает в ближайшие два года очень бурный рост банковских электронных денег и конкурентные гонки в этом направлении.

Директор Центр денежно-кредитной политики Финансового университета при правительстве РФ Светлана Криворучко отметила, что основной движущей силой для электронных денег стало «сарафанное радио», а не закон и не предложение со стороны бизнеса. Человек начинает пользоваться чем-либо, если ему посоветовали те, кому он доверяет. Да, есть хорошие технологии, но информацию о них нужно доносить до людей, чтобы они не боялись новшеств. Процесс перехода от наличных денег к безналичным Криворучко сравнила по психологическому эффекту с переходом от золотых монет к банкнотам.

Николай Николаев, президент Алтайского банковского союза и глава Зернобанка, в первую очередь отметил, что в части УЭК Алтай не такая уж глубинка. УЭК находится в стадии запуска, уполномоченный орган определен, а в СМИ ежедневно рассказывают о том, как эта карта будет действовать. Но наряду с банками в Алтайском крае очень много не поднадзорных игроков. Те регуляторы, которым предписано заниматься этими новыми игроками, на территории края активно не работают. А услуги, которые оказывают эти игроки, жителям нужны. Треть счетов юрлиц обслуживается через ДБО и две трети платежей проводится удаленно. По физлицам – 63% счетов привязаны к интернет-банкингу и по ним проводятся 93% платежей. Но по всем инструкциям ЦБ клиент, пользующийся этими технологиями, относится к категории повышенного риска. Нужно менять банковское законодательство, чтобы у банков были равные возможности с небанковскими игроками.

Вадим Кузнецов ответил на это, что банки сами еще не научились обслуживать клиентов в рамках платежных карт. Все возможности закон дает. Вопрос в том, достаточно ли методологии у самих банков, чтобы предоставлять качественные услуги клиентам. «У нас достаточно законов, и в них внесено сбалансированное регулирование всех инструментов», – отметил Кузнецов.

Николай Николаев возразил, что Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР) и Минфин как раз не замечены на рынке, а ЦБ очень активен в части надзора за банками. Михаил Левашов (ФК «Открытие») согласился, что, к сожалению, другие ведомства на несколько порядков отстали от ЦБ. Вместе с Федеральной службой безопасности (ФСБ) и Федеральной службой по техническому и экспортному контролю (ФСТЭК) нужно обращаться в ФСФР, чтобы была создана структура по защите персональных данных. Еще одна проблема в том, что массовый пользователь не знает о правилах безопасного пользования Интернетом и финансовыми услугами.

Рустем Марданов, председатель НБ Башкортостана, «прародителя» УЭК, сообщил, что многие жители республики, в том числе из социально незащищенных слоев, хотели бы побыстрее получить эту карту, ведь через нее будет удобнее получать положенные льготы. Раз участвует большое количество заинтересованных сторон, нужно находить способ согласования интересов сторон. В Башкортостане привлекают все стороны, чтобы они высказали свои предложения по реализации этой задачи, и на основе этих предложений формируется стандарт и утверждается на правительственном уровне. Марданов рассказал, что в Башкортостане есть карты для мусульман и верующие через эти карты могут осуществлять пожертвования. Духовное управление мусульман активно поддерживает эти проекты. «Мы считаем, что духовные лидеры, организации, имеющие большой авторитет, должны занять активную позицию. Тогда большее количество людей сумеют воспользоваться плюсами этой системы», – сказал Марданов. На это представитель РПЦ повторил, что все традиционные религиозные объединения высказывают обеспокоенность по поводу УЭК.

Представитель бизнеса, одной из автотранспортных компаний, говорила не о суевериях, а о деле. Она пожаловалась, что фирме, которая работает по всей России, крайне неудобно пользоваться банковскими картами. В огромном количестве автомобильных магазинов, автомастерских, на бензоколонках их в принципе не принимают к оплате. Еще одна проблема – невозможность объединить на одной карте счета в нескольких банках.

На эту претензию ответил генеральный директор компании «Платежные технологии» Игорь Голдовский. Это общая проблема России, и решить ее можно только экономика. Если терминала нет, значит, невыгодно его ставить, невыгодно платить комиссию банку. Тарифы международных платежных систем делают многие операции невыгодными. И это одна из причин того, почему нужна НПС. Ниша для нее существует, и это очевидно. Российские тарифы более приемлемы для эквайеров и торговых точек. Это один из рычагов, который позволит расширить инфраструктуру безналичных платежей.

Директор Национального агентства финансовых исследований Гузелия Имаева, сообщила, что 84% держателей карт используют пластик для обналичивания средств. Что касается платежей – две трети населения предпочитают платить в банковских отделениях и Почты России или через терминал. Дистанционно, не выходя из дома – лишь 3–5% населения. В интернет-аудитории произошел скачок в части пользования ДБО. Чем больше будет «юзеров», тем более распространенными станут безналичные платежи. Еще один важнейший фактор – безопасность, то есть сохранность персональных данных и денег на счете. Поставщик услуг должен ее обеспечить.

Уже по окончании мероприятия Вадим Кузнецов рассказал журналистам, что Банк России предложил несколько моделей стимулирования бизнеса и потребителей на платежи по пластиковым картам. Например, обсуждается снижение налогообложения при безналичных платежах, вычет этих расходов из налогооблагаемой базы. Предлагается ограничить расчеты наличными деньгами, оснастить торговые сети терминальными аппаратами, чтобы ими было выгодно пользоваться. В недрах ЦБ продумывается целый комплекс мер.

В конце 2012 года вступит в силу пункт закона об НПС, гласящий, что банк должен сначала возместить средства клиента в случае неподтвержденной операции по карте, а уже потом доказывать, что клиент виноват в утрате средств. Типичная ситуация: человек получает sms об операции по карте или интернет-банкингу, которую он не совершал. На практике можно дозваниваться до банка, пытаясь заблокировать карту, в течение очень длительного времени. Этот пробел в регулировании позволял банкам не возмещать средства: ты, клиент, не дозвонился вовремя – это твои проблемы. Надзор заставит банки соблюдать норму закона. Банки будут обязаны уведомлять клиента по транзакциям и не смогут ссылаться на свободу договора. В России будет действовать европейская модель защиты прав потребителя финансовых услуг.